ВВЕДЕНИЕ
- СОДЕРЖАНИЕ
Еврейская музыка средневековья и Ренессанса
Еврейская жизнь в диаспоре обусловила две почти противоположные тенденции в отношении к музыке. С одной стороны руководители общин предпринимали всяческие усилия с целью сохранить храмовую музыку в синагогальной службе, а с другой - старались как можно жестче ограничить сферу звучания музыки в повседневной жизни еврея. Музыка евреев средневековой диаспоры представляла собой сложный конгломерат, в котором традиционные черты соприкасались и смешивались с местными европейскими или восточными элементами. В музыке ашкеназов новые элементы исходили от культур Центральной и Восточной Европы, а у сефардов преобладало и надолго сохранилось арабо-иберийское начало. Для сефардского стиля характерны импровизационность, длительные ("бесконечные") вариации; ашкеназскому носаху стали свойственны более четкая ("квадратная") структура напевов, симметричность и повторность строения мелодики, декламационный тон псалмодии.
В средневековой Испании под властью арабов-мусульман еврейская культура пережила небывалый расцвет, именуемый "золотым веком". Взаимодействие с культурой инородного окружения оказалось более чем плодотворным. В частности, евреи использовали арабские, а позднее романские народные мелодии для исполнения литургических стихов - пиютов и песнопений - змирот. Мы знаем об этом потому, что в средневековых рукописях перед многими литургическими текстами надписана первая строка какой-нибудь популярной нееврейской песни - там, где в современных песенниках значатся имена поэта и композитора.
Галахические авторитеты относились к музыкальному заимствованию по большей части отрицательно, и даже р. Иегуда ге-Хасид (ум. в 1217 г.), который писал своей "Книге Благочестивых": "Если ты не можешь сосредоточиться на молитве, ищи в ней мелодии, и когда молишься, напевай на полюбившийся тебе мотив. Тогда твое сердце ощутит то, что выговаривают твои уста, ибо именно на песню откликается сердце", категорически запрещал евреям обучать христиан еврейским мелодиям и учиться у них песням.
В 10 - 13 веках дебаты о месте музыки и поэзии в литургии велись постоянно. Из них нам известно, что с начала 10 века "музыкальная наука" являлась частью учебной программы высокого уровня, тогда как вокал - зимра - считался одним из практических навыков. Хазан стал одновременно поэтом, певцом и композитором, а порою еще и развлекал обшину по субботам. Авторитетнейший ученый, поэт, галахист р. Са'адия Гаон в своей книге "Эмунот ве-де'от" - "Книга верований и воззрений" (933 г.) посвятил музыке особый раздел, из которого следует, что в Вавилонии не противились введению музыки в еврейскую литургию. Р. Са'адия описывает воздействие на человека разных образов, запахов, цветов и музыки, и из его рассуждений видно, что под музыкой он понимал не мелодию, а ее ритмический рисунок. Вероятно, причина этого в том, что р. Са'адия писал стихи, следуя строгому метру, а музыку воспринимал как приложение к поэзии.
О музыке писали также видные еврейские мыслители Испании (на иврите и по-арабски). А во Франции в 1343 году вышло латинское сочинение по музыкальной гармонии Магистра Лео Хебреуса, или, иначе говоря - еврея Леви бен Гершона.
Выдающийся вклад в еврейское песенное творчество внесли Са'адия Гаон и его последователь Дунаш бен Лабрат - основатель светского жанра в ивритской поэзии. Их творчество испытало влияние арабской культуры. Из арабского языка в иврит было заимствовано в это время и слово лахан ('мелодия').
Последним в плеяде средневековых поэтов певцов "испанской школы" был р. Исраэль Наджара, оставивший нам сборник "Змирот Исраэль" - первый еврейский песенник (1587, Цфат). Вынужденный скитаться, р. Наджара пел свои стихи на мелодии, взятые у арабов турок, греков и испанцев, которые аранжировал по-своему. Его творчество обогатило литургию прихотливыми ритмами и задушевностью народных песен.
В средневековых христианских королевства евреи жили гораздо более замкнуто, чем странах ислама. В христианской Европе музык развивалась либо церковная, либо придворная.
В средние века в странах Европы расцвело искусство бродячих актеров, певцов и музыкантов - жонглеров, шпильманов, вагантов, менестрелей. Немало евреев примкнуло к их труппам, выступавшим на базарных площадях: актеры пели, играли на музыкальных инструментах, декламировали и показывали цирковые номера. Их искусство предназначалось простому люду, но интересовались им и вельможи. Нередко менестрель-еврей становился придворным артистом халифа, эмира, епископа или короля. Ал-Мансур ал-Яхуди (IX век) был назначен придворным музыкантом халифа Кордовы. Среди французских труверов XI-XIV веков были известны евреи-певцы Матье ле Жюиф и Бонифас из Нарбонна; евреем был и знаменитый немецкий миннезингер 3юскинд из Тримберга, двенадцать песен которого сохранились в рукописи с изображением длиннобородого еврея в широкополой шляпе, стоящего рядом с аристократом и пастором. Евреи - менестрели, трубадуры и труверы - восприняли многое от европейской народной музыки того времени и способствовали внедрению новых элементов в религиозную и светскую музыку евреев диаспоры.
Некоторые раввинские авторитеты осуждали светскую музыку, преследовавшую, по их мнению, лишь развлекательную цель. Со времени Хая бен Шриры (XI век) многие еврейские мыслители считали вредным слушание и исполнение арабских песен о любви. Маймонид называл увлечение песнями потерей времени; в том же духе высказывался даже Иехуда ха-Леви. Другие ученые, напротив, высоко ценили музыку, например, философ Аврахам бар Хия ха-Наси (умер около 1136 года). Шем-Тов Фалакера считал музыку третьей по значению земной ценностью (после мудрости и счастья). К XVI веку окончательно утвердился запрет играть на инструментах по субботам и праздникам (считалось, что это подражание чужим культам [авода зара]) и слушать женское пение. Исключением был праздник Пурим. Инструментальная музыка звучала у евреев средневековья в основном на свадьбах; вначале для этого обычно приглашались музыканты-христиане. Только с XIV-XV веков появились капеллы еврейских музыкантов-клезмеров.
Эпоха Ренессанса наложила глубокий отпечаток на еврейскую музыку. Многим еврейским мыслителям были не чужды гуманистические идеи Ренессанса. В этот период произошло сближение еврейских религиозных кругов с профессиональными музыкантами. Философ и талмудист рабби Иехуда бен Иосеф Москато (около 1530 - около 1593) подчеркивал взаимосвязь музыкальной гармонии с гармонией душевной и отстаивал законность сосуществования еврейской традиции с профессиональным музыкальным искусством.
В 16 веке появились евреи - профессиональные музыканты в современном понимании слова. Джованни Мария (перешел в христианство) был знаменит во многих странах как виртуоз-лютнист. Столь же известны были Абрамо даль Арпа (Аврахам Леви) и члены его семьи, служившие музыкантами при дворе Мантуи. Один из них, Даниэль Леви даль Арпа, был приглашен в императорский дворец Вены во 2-й половине XVI века.
Первым евреем-композитором, произведения которого были отпечатаны, был Давид Сачердоте (Кохен) из Ровере: сборник его мадригалов вышел в свет в 1575 году. Выдающаяся роль в развитии еврейской музыки принадлежит семейству деи Росси (мин ха-Адуммим) из Мантуи, особенно самому известному его представителю - скрипачу и композитору Саломоне деи Росси по прозвищу Эбрео ('еврей'). Многие его сочинения - вокальные (мадригалы, канцонетты) и инструментальные - высоко ценились современниками. Широко известна его синагогальная музыка - 33 хорала (книга "Еврейские псалмы и песни") и сборник композиций "Ха-ширим ашер ли-Шломо" ("Песни Соломона": оба сборника изданы в Венеции, в 1622-23 годах).
Хотя Ашкеназские раввины, как правило, противились влиянию чуждой музыки, и все же много народных мелодий Прованса и Германии было переработано синагогальную музыку. У христиан евреи-ашкеназы заимствовали полифонию и новую гармонию, отличную от восточной. В XV-XVIII веках постепенно утрачивалась связь религиозной музыки с ее первоосновой. В культовую музыку все чаще проникал мелос несинагогального, часто - нееврейского происхождения (примером такого проникновения может служить хануккальная песня "Ма'оз цур", весьма популярная в современном Израиле: в ее основу легли две немецкие народные песни XV и XVI веков). Кроме того, в Германии раввины и хазаны создали традицию петь слова молитв в разные праздники на разные мелодии. Учитывая, что в каждой общине были свои излюбленные мотивы, понятно, что в обиходе евреев возникло множество новых литургических напевов. А поскольку синагога служила и домом молитвы, и общественным центром, то и в семейном кругу зачастую пели те же змирот, что и в синагоге. Хаззаны нередко заимствовали мелос, и хотя наиболее талантливым из них удавалось на основе заимствованного материала путем его переинтонирования создавать песнопения, национальные по духу, в целом этот процесс вел к ослаблению национального своеобразия синагогальной музыки.
